← Предыдущая Следующая →
0
996

Расстройства питания, будь то анорексия или булимия, во всем мире признаны жизненно опасными заболеваниями. Согласно последним исследованиям, каждая пятая женщина, страдающая подобным недугом, заканчивает жизнь самоубийством. Половина — в группе риска из-за постоянных депрессий и психических расстройств. Как правило, больше всего этому недугу подвержены подростки: родители до последнего не верят, что ребенок болен, и списывают все на стремление к идеалам красоты. Многие врачи открыто называют анорексиков "живыми трупами" и отказываются их лечить. РИА Новости поговорило с девушками, пытающимися избавиться от болезни.

 

Уходила в лес от всех

Екатерина родом из Великого Устюга. Пока она жила с родителями, все было хорошо, но потом, когда переехала в отдельную квартиру, решила правильно питаться. "Сначала все было нормально, вес уходил. Постепенно я вошла в азарт, отказывалась от еды все больше, пока не перешла на один йогурт. Муж очень переживал, мама пыталась накормить постоянно, посадить на булки и пироги. Продолжалось это пять лет", — вспоминает Екатерина.

Девушка сама видела, что у нее проблемы, но боялась объясниться. В итоге стала обманывать ничего не подозревающих родных: утром уходила на работу, возвращалась затемно. Маме говорила, что поела дома, мужу — что поужинала у мамы. Тем не менее сложно было не заметить, что Катя тает на глазах. А когда ее спрашивали про вес, она всячески уходила от ответа. Причем девушка уже сама понимала, что не может есть, даже если хочется: она не могла позволить себе, чтобы еда попадала в желудок, хотелось поскорее от нее избавиться.

"При этом не было такого, чтобы я думала: надо еще похудеть. Наоборот, я не могла смотреть на себя в зеркало. Мне было стыдно. Я стала бледной, торчали кости, на лице были одни глаза, которые так недавно еще горели, а теперь стали безжизненными. Ходить по магазинам за одеждой и вообще показываться на людях было сродни мучению. Кроме того, вечные проблемы со стулом не давали мне жить. Потом в ход пошли слабительные, мочегонные".

Когда Кате было совсем плохо, она старалась уходить из дома туда, где нет людей: в лес, на работу, когда там никого не было, в поле. "В итоге меня совсем "не стало", вроде в интернете я есть, а в жизни — нет. Могла пойти в церковь: просто сидела там, думала, молилась, плакала. К тому моменту работа уже висела на волоске. Если сначала с ее помощью я хоть как-то отвлекалась от проблем, то потом из-за болезни не было ни сил, ни здоровья — я стала завсегдатаем инфекционного отделения", — вспоминает собеседница агентства.

 

"За меня взялась мама: мы обратились к эндокринологу, потом к терапевту, к психологу и даже к психиатру. Он и поставил диагноз — нервная анорексия", — рассказывает Катя.

В результате Екатерину госпитализировали и "научили есть". Но дальше стало еще хуже: она стала переедать, потому что не могла остановить жор, а потом опустошала желудок. Врачи лишь разводили руками: они не знали, как это лечить.

Тогда мама в отчаянии попросила помощи в соцсетях. Выяснилось, что в России с РПП — расстройствами пищевого поведения — практически никто не работает, кроме одного коммерческого центра в Москве. "Я была поражена тем, что мы быстро собрали деньги на лечение: это значит, что люди, может, и недопонимают болезнь, но очень сопереживают! Появилась надежда на дальнейшую жизнь", — говорит Катя.

Сейчас она все еще проходит лечение в центре. Постепенно набирает вес и движется в сторону выздоровления. Однако мама девушки пока не спешит радоваться и говорит, что они лишь в начале пути. С Екатериной работают психолог, консультант по питанию и другие специалисты. Кроме того, она ежедневно посещает групповые сеансы: больше всего ей нравится арт-терапия и интегративная группа поддержки. В свободное время Катя рисует картины.

"Хоть лечение и продолжается, но я уже вижу в нем смысл. Очень хочу выздороветь и вернуться к обычной жизни, чтобы снова работать, быть рядом с семьей! А самая заветная мечта — стать мамой", — мечтает девушка.

Комментарии

Комментариев пока нет